Мастер клинков. Клинок выковывается - Страница 52

Отчёт для Торгидора был готов только к обеду. Растирая воспалённые от бессонницы глаза, я вызвал гонцов и передал им письмо к королю. Отчёт для гномов-акционеров я хотел переслать с Дарином, с тем, что если бы наши недоброжелатели и нашли способ ознакомиться с письмом королю, то хотя бы не перехватили предназначенное для кредиторов.

Вся следующая неделя прошла в бесконечных совещаниях с правлением колхоза, я старался предусмотреть все вопросы, которые могли возникнуть за время моего отсутствия. Конечно, это было напрасно, но так я хотя бы сам себя убеждал, что в долине всё будет в порядке. Даже то, что орк и Дарин оставались тут, меня не сильно успокаивало, теперь, когда цель была уже близка и осенью мы могли начать вниз первые поставки мяса, рыбы, ягод и грибов, я волновался сверх меры. Отстал я от уставших людей и гномов только тогда, когда решил, что они поняли, насколько важно не потерять заданные темпы развития, а также улучшить отношения с кочевниками и горцами. Кстати, первый караван с оружием для соотечественников Гори мы были готовы отправить уже через месяц, а это означало, что первый маленький, тихий, робкий шаг в реализации моего плана переворота в степной вольнице будет сделан.

Глава 5 При дворе

– Хорошо хоть, тёплую одежду догадались взять, – ворчал нубиец, поплотнее запахивая меховую куртку производства умельцев из нашего колхоза. – И почему здесь так холодно?

– Совсем ты расслабился, – с ужасным акцентом ответил ему шаман, сам чуть ли не до пяток закутавшийся в такую же. – Забыл, что тут зимой даже снег идёт?

– Лучше бы я дома остался, – продолжал ворчать Рон, – тепло, светло…

Я до этого в разговор не встревал, но, услышав знакомую с детства фразу, рассмеялся и закончил её:

– ..и мухи не кусают.

– Мухи и тут не кусают, – огрызнулся нубиец, не поняв моего смеха, – дохнут на лету, от такого холода.

Отвернувшись от препирающихся спутников, я уставился на дорогу. Лошади шли неспешной рысцой, а я привычно покачивался в такт их движению. До столицы было уже рукой подать, и я всё больше нервничал. Как-то уже отвык от того, что на самом деле я не сам по себе, а подданный на службе короны, да к тому же ещё и вассал одного из самых влиятельных людей королевства.

«Не по себе мне что-то, – старался я унять дрожь, глядя на кланяющихся крестьян, когда мы проезжали мимо их повозок, которых по мере приближения к столице становилось всё больше и больше. – В первый раз не было страшно по одной простой причине – я просто не знал того, что знаю сейчас. А теперь…» Да только из рассказов Алина я узнал такое и столько, что при одной мысли о том, в какой гадюшник под названием «дворец короля» я еду, становилось очень неуютно.

– Эх, любимый город, – услышал я сбоку голос Рона, – сколько красоток было обласкано, сколько вина было выпито, скольким гвардейцам начищено рож…

– …сколько попало тебе, – буркнул шаман, которому явно становилось не по себе по мере приближения к такому огромному городу.

«В этот раз денег у меня столько, что могу купить себе небольшой дом в столице, – подумал я. – Но стоит ли светиться, вот в чём вопрос?».

Обдумав все за и против, я решил, что нечего выделяться и тратить деньги направо и налево, лучше надеть личину благородного, но небогатого дворянина, которому посчастливилось попасть на празднование дня рождения короля.

«Если опять будет такое же столпотворение, как и в прошлый раз, – решил я, отсчитывая пошлину на посту у ворот в город – естественно, на въезде для аристократии, – остановимся, как тогда, у Ортеги, нормальный мужик».

– Где селиться будем, господин барон? – в городе Рон натянул маску тупого телохранителя.

– Лучший вариант – снять две комнаты с пансионом, – надменно проронил я, как и полагалось дворянину моего ранга. – Если не найдём для себя подходящее, то как в прошлом году.

Искры веселья сверкнули в глазах нубийца и сразу потухли при виде кучки зевак, заинтересовавшихся нашей компанией. Дворянин без свиты, с одни лишь охранником-нубийцем и странного вида стариком – компания более чем интересная, чтобы посудачить об этом вечерком, за чашей сладкого винца.

– Слушаюсь, господин барон, – рявкнул он, и прохожих как ветром сдуло, – всё сделаю, господин барон.

– Приступай, – я небрежно махнул ему рукой, направляя лошадь к ближайшему трактиру с приличной вывеской и чистым двором.

– Обед или постой? – под ноги лошади бросился мальчишка в одежде, больше похожей на ливрею. «Если ливрея, значит, нормальный трактир, без подозрительных компаний», – мелькнула мысль.

– Пока обед, – высокомерно посмотрел на него я и, цедя слова, продолжил: – За постой сколько?

– Все готовятся к празднику, благородный господин, поэтому постой – кесарий в день за комнату, – быстро тараторил мальчишка, ведя тем временем лошадь за поводья во двор.

– Тогда во время обеда и подумаю, – небрежно бросил я, немного офигев от такого ценника, прошлый раз постой и то был дешевле.

Сдав лошадей и вещи подбежавшим слугам, мы вошли в таверну.

– Что угодно благородному господину? – сладкий голос склонившегося хозяина можно было мазать на хлеб вместо мёда.

– Лучшей еды мне, – распорядился я, и, выбрав понравившийся стол, направился к нему. – Вместо вина подайте морс, есть что-нибудь кислое?

– Да, конечно, – ничуть не удивившись моей причуде, сразу же ответил хозяин, мановением пальца заставивший подбежать к столу сразу трёх служанок, и подал написанное на пергаменте меню – лучшее подтверждение статуса трактира.