Мастер клинков. Клинок выковывается - Страница 47

– Надо же, – я порадовался за службу герцога, – какое удовольствие видеть профессионалов. Пока он не пришёл в себя, давайте обыщем его дом, наверняка найдём много интересного.

Заперев пленника в переделанном под тюрьму погребе, мы отправились к нему домой. Агент жил совместно с ещё шестью молодыми людьми, все были холостяками. Процесс постройки отдельных домов для жителей перешел уже в третий этап, когда из бараков переселяли просто одиноких людей. В первую очередь, конечно, расселили семьи, затем гномов. Часть бараков, которые мы не планировали использовать, были уже разобраны, и на их месте строились индивидуальные дома.

При обыске дома снова пришлось убедиться в высокой квалификации сотрудника герцога, мы никогда бы не нашли его тайники, если бы не шаман. Только он, погрузившись в медитацию, смог показать нам три отлично замаскированные и не простукиваемые ниши, которые агент устроил в доме.

Вытащив содержимое, мы аккуратно всё закрыли и, не раскрывая коробок, унесли их с собой. Открывать, не зная, что внутри, было чревато, тем более, что Рон предупредил, что одна из коробок с подвохом и вполне может выпустить струю яда в того, кто полезет в неё, не зная секрета.

– Я прямо дрожу от нетерпения, – я поделился своим волнением с Роном и Загиялом, когда агента, ещё не пришедшего в себя, усадили на стул посередине комнаты и примотали к нему, а сами расположились вокруг. – Такое чувство, что играем в какую-то шпионскую игру.

– Посмотрим, – Рон пожал плечами, – сильно ни на что не рассчитывай, уже по тому, как он снаряжен, у меня всё меньше уверенности в том, что мы сможем его расколоть.

– Пытки, конечно, были бы самым худшим способом, – согласился я, – но выбор у нас невелик.

– Он приходит в себя, – прервал нас шаман и закрыл глаза, приготовившись удерживать агента на месте.

Арин открыл глаза и осмотрелся. Взглянул на нас, заметил свои захоронки, разложенные на столе передо мной. По напряжению мускулов я понял, что агент проверил, насколько хорошо связан. Убедившись в качестве веревок и узлов, он больше не стал ничего предпринимать и спокойно посмотрел на меня.

– Думаю, мы, как воспитанные люди, должны друг другу представиться, – я вежливо заговорил первый. – Меня зовут барон Максимильян, рядом со мной Рон, дальше Дарин, затем Ур'такал и, наконец, Загиял.

– Арин, – голос агента был без каких-либо эмоций.

– А звание и статус в Тайной канцелярии? – я скосил глаз на его коробки.

– Не понимаю, о чём вы, – ответил он, хотя явно заметил, куда я смотрю.

– Это, наверное, не ваши вещи? И вы их впервые видите? – поинтересовался я.

– Абсолютно правильно, господин барон, – лицо агента даже не дрогнуло.

– Я же тебе говорил, – усмехнулся Рон. – Предлагаю перейти сразу к пыткам, разговоры с ним будут только напрасной тратой времени.

– Он попытался откусить себе язык, – внезапно глухо произнёс шаман, – но я его контролирую.

– Арин, – сделал я последнюю попытку разрешить дело миром, – я знаю, что все компетентные люди герцога очень ему преданы, знаю, потому что сам сталкивался только с такими. Но поймите и вы меня, зачем мне тут люди, которые передают герцогу информацию обо мне и о том, что здесь происходит? Я выслушаю любой другой вариант, если вы захотите просто поговорить со мной. Пытки, может быть, вас не сломают, и я не получу от вас информацию, но ведь и дело, порученное вам герцогом, тоже провалится. В его глазах вы станете некомпетентным агентом, раз уж мы смогли вас вычислить и раскрыть.

Во время речи я внимательно следил за его реакцией, и заметил, как у него слегка дёрнулся уголок рта, когда я упомянул о том, что о нём подумает герцог. «Нужно попробовать давить на это, может, что и получится», – подумал я.

– Я не требую предавать его или свою контору, – я продолжил внимательно за ним наблюдать, – просто хочу, чтобы информация не уходила от меня, скажем так, непроверенной.

Я заметил у агента внутреннюю борьбу между чувством самосохранения и чувством долга. К сожалению для меня, долг победил, и агент не ответил ни слова.

– Тогда прошу меня извинить, – я пожал плечами и встал со стула, – давно читал о пытке в древнем Китае, и до сих пор с трудом верю, что она эффективна. Поскольку вы мне нужны в относительной целости, то проверим на вас. Если подействует – хорошо, не подействует – хоть не нанесём вам физического урона.

– Рон, прикрутите его к стулу, полностью, всё тело, так, чтобы не мог перевернуться, а сверху подвесьте небольшую ёмкость, полную ледяной воды, с кусочком тонкой верёвки. Верёвка должна свисать так, чтобы капли падали ему на голову, – я покосился на Арина, тот внимательно смотрел мне в лицо.

– Видимо, вы тоже, как и я, думаете, что же в этом такого? – я посмотрел на недоумевающих соратников. – Однако вот учитель говорил, что после такой пытки люди сходили с ума.

– Не хотел бы я познакомиться с твоим учителем, – проворчал орк, легко отрывая стул с пленником от пола. – По мне – так калёное железо лучше и надёжнее, от этого хоть с ума не сходят.

– Если не получится, настанет и твоя очередь, – пожал я плечами. – Главное проследите, чтобы вода была ледяная.

– Макс, вставай, агент хочет с тобой говорить, – услышал я быстрый шепот Рона, растолкавшего меня среди ночи три дня спустя. – Пошли, похоже, он действительно может сойти с ума. Взгляд у него стал просто безумным. Присоединяюсь к мнению орка, не хотел бы я встретиться с твоим учителем, таких извращённых пыток никто из нас не знает.

«Промолчу, что это был всего лишь учитель истории, – подумал я, одеваясь, – и рассказал он о применяемых в древнем Китае пытках, когда мы проходили восстание крестьян. Мы ещё тогда долго спорили, где пытки были самые жестокие, в Европе или Азии».